Критическая сторона авангарда Искусство | Двутгодник | два раза в неделю

У меня нет сопротивления выделению ручки в книге. Я не советовал издавая инструкции, что книга должна служить будущему поколению. Будущие поколения будут писать и печатать свои новые книги. Я применяю все подчеркивания и заметки несмываемыми чернилами. Однако для последней книги Лукаша Рондуда я сделал исключение и починил карандаш. «Польское искусство 1970-х годов« Авангард »- исключительная книга.

Лукаш Рондуда, "Польское искусство 70-х"
Авангард ". Концепция публикации: Петр Укланьский.
Польский Вестерн, Центр Современного Искусства Уяздовский Замок, Варшава,
380 страниц, в книжных магазинах с ноября 2009 г. Давайте возьмем графический дизайн, реализованный на очень высоком уровне, которого нет в публикациях такого типа. Польское искусство нео-авангарда никогда не было возможности появиться в издательстве с качеством альбома. Некоторые хвалят это, другие критикуют это, потому что это отклоняется от материальной бедности этого периода (которая также проявляется в плохом качестве печати) и в некоторой степени искажает ее. За издательской концепцией публикации нет никого другого, потому что Петр Уклански, всемирно известный художник, сделавший нас прежде всего автором произведения нацистов, напавших на саблю в Заченте Даниэля Ольбрыхского.
Книга с большой грудью

«Эхо нацистов» в книге Рондоды - это фотография Веслава Голаса в нацистской форме - кадр из фильма Хасы «Як як кочану» (1962). Голас появляется здесь не случайно. Рондуда вспоминает его по случаю «искусства интриги» Павла Фрейслера. Фрайслер вовлек актера в свой проект «интригования» художественной среды рисунком яйца, выгравированным на фабрике Zamech в Эльблонге (по иронии судьбы имитирующей знаменитый рисунок метро из Севра).

Укланьский считает себя учеником двух художников, описанных Рондудой - Марека Конечного и Збигнева Варпеховского. Он рассказывает о вдохновении героев этой книги, найденных в искусстве. Его участие в проекте состояло, по его словам, в том, чтобы вывести на первый план недооцененный визуальный слой польского искусства 1970-х годов, подчеркнув эротизм, юмор и поэзию художников, описанных Рондудой в их деятельности ». Все три этих элемента можно найти в фильме «Конечны» «Разговор Санта» (1975), воспроизведенном на обложке. Обернутая в золотую фольгу лысая голова художника раскрывается на фоне обнаженных женских грудей.
открытия

Визуальная страница конкурирует с текстом и добавляет его. Вы определенно не можете остановиться на этом. Во всяком случае, все, что вам нужно сделать, это прочитать несколько предложений введения, фрагменты анализа и описания, чтобы принять участие в чтении.

Книга состоит из глав, посвященных отдельным художникам (Павел Фрайслер, Наталья Л.Л., Ева Партум, Збигнев Длубак, Здзислав Сосновский, Збигнев Варпеховский), группам (Мастерская кинематографических форм, Академия Ручу) или кружку открытой формы (т.е. формация, созданная студентами Оскара Хансена) ,
Многим из этих художников напомнили после долгих лет молчания. Некоторые из воспроизведенных работ никогда не были представлены на выставках. Это понятно для отдельных художников, но в случае всей формации - как рисует Рондуда - по крайней мере, озадачивает.
Искусство и реальность

Рондуда не интересует полная, закрытая картина польского нео-авангарда семидесятых. Он выбирает из этого конкретные отношения. Из его книги мы не узнаем, что произошло в то время в Варшавской Галерее Фоксал или в Познанских Акумуляторах 2. Автор сосредотачивается только на тенденциях, направленных на открытие искусства реальности. Искусствоведы и критики борются с этой проблемой - искусством и реальностью, искусством и жизнью. Больше никаких успехов. Рондуда успешна?

Его книга, вероятно, является первой попыткой описать феномен польского нео-авангарда, который не основан на трансплантации на польский язык категорий, используемых в западных дискурсах, но развивает свою собственную в результате тщательного анализа польской среды. Благодаря этому дефиниционные ссоры уходят на второй план, даже для того, кто концептуалист, а кто нет.
выборы

Рондуда предлагает разделы в области искусства (как оказалось - чрезвычайно полезно). В неоавангарде, который развивается наряду с все еще текущим традиционным искусством, он различает пост-эссенциалистскую позицию, которая характеризуется важными вопросами об искусстве и человеке и прагматичностью, сосредоточенной на вступлении искусства во взаимодействие с окружающей реальностью.
Те, кто, задавая вопросы о сущности искусства, изолируют его от реальности, Рондуда почти опускает в своей книге, называя эту ветвь инертным постесенциализмом. Здесь нет событий в Фоксале или в Аккумуляторах. Поэтому можно сказать, что «Польское искусство 70-х» Рондуда прекрасно дополняется недавно выпущенным «Концептуализмом в PRL» Луизы Надер.
Разделительные линии

Сложные имена могут сдерживать, но они оказываются полезными, особенно в понимании экологических конфликтов. Рондуда объясняет, что стоит за «Псевдо-авангардом» Веслава Боровского, и что отличает художников, которых в 2000 году Павел Полит пригласил на выставку «Концептуальное отражение в польском искусстве» в Варшавском центре современного искусства, от тех, кто был обижен отсутствием приглашения - организовал контр-выставку «Автономное концептуальное движение в Польше» в Галерее Лабиринта в Люблине два года спустя.

Предложение Рондуда настолько сильно, что, прочитав введение, осознанно или нет, мы начинаем использовать его категорию. Оказывается, они нам всегда были нужны, а интуитивные сбои, которые были видны до сих пор, остались безымянными. Речь идет не о голубятнях. Предложенные категории помогают понять не столько сходство, сколько различия, а в случае некоторых художников - эволюцию, происходящую в их работах.

Более того, описание художественных взглядов, представленное Рондодой, может оказаться полезным не только для изучения феномена искусства семидесятых, но и для работ современных художников. С этой точки зрения Артур Смиевский, экзистенциалистский эссенциалист - Оскар Давицки, будет радикальным прагматиком, а Моника Сосновская - редким представителем постэстетизма.

В 1970-х Рондуда интересовался тем же трением, что и сегодня о художественных дискуссиях. На самом деле это не проблема изоляции искусства или его открытости реальности. Сегодня вопрос не в том, открыться ли реальности, а в том, как ее открыть, как ее создать и определить.
Перед лицом политики

Обрисовывая широкие рамки нео-авангарда семидесятых, Рондуда фокусируется на индивидуальных индивидуальностях. Однако интерпретировать их работу проблематично, особенно в контексте их причастности к коммунистическому режиму.

Как указывает автор, «обе эти тенденции [essencjalistyczny и прагматическая] рассматривали область искусства как область относительной свободы в репрессивном социалистическом государстве и пытались защищать ее различными подходящими способами». Иными словами, они ставили вопрос об автономии искусства, по-разному определяли эту автономию. «Сходство между этими тенденциями в критическом отношении к реальности PRL было этическим объяснением их собственного отношения как« отказа от участия ». И постпрофессионалы, и прагматики часто отказывались участвовать в различных инструментализирующих и политизирующих арт-проектах и ​​создавали независимые художественные циклы. Критика здесь проявляется скорее на уровне этического отношения художника, чем в форме художественного выражения ».

«Этическое отношение художника» - это в значительной степени вопрос о том, где он появляется и в каких контурах он действует. Эта проблема была полностью решена в восьмидесятых годах, когда экологический бойкот практически всех государственных учреждений четко определил, кто «с нами», а кто «с ними». Рондуда обычно не принимает во внимание политическую приверженность художников (или их отсутствие). Как будто, несмотря на программную открытость реальности, эта реальность не повлияла на творчество.

Прагматиками в этом подходе были как открытые антикоммунисты Эльбьета, так и Эмиль Сеслар (их работа содержала критику режима), которые желали (по крайней мере, в начале своего пути) реформировать систему из внутреннего дуэта KwieKulik, и Здзислав Сосновский сомневался в своем отношении (которое он соавторствовал в характеристике семидесятые годы «культура фестиваля», связанная с согласием на явную вестернизацию страны).

Конец и начало

Книга Рондуда - чрезвычайно важный шаг в определении феномена неоавангарда семидесятых, открытии корней современного искусства. Вместе с «Концептуализмом в PRL» Луиза Надер завершает картину десятилетия в авангардном искусстве. Однако для большинства художников, о которых пишет Рондуда, это только начало пути, момент их включения в более широкий дискурс. Важно отметить, что автор делает это успешно.

Похожие

Комментарии